Алексей Иванов: Самый большой реальный бренд Урала – это труд

В конце прошлого года во время неформальной встречи редакторов СМИ с полпредом президента в УрФО Николаем Винниченко директор челябинского «Областного телевидения» Светлана Яремчук, основываясь на опыте телевизионного проекта «Все чудеса Урала», предложила подумать над созданием масштабного мультимедийного проекта, знакомящего с достопримечательностями федерального округа. Николай Винниченко идею поддержал и поручил своему заместителю Сергею Сметанюку создать рабочую группу для обсуждения конкретных действий.


Одним из первых шагов рабочей группы стало проведение конкурса на лучшее название мультимедийного проекта, направленного на знакомство широкой аудитории с основными достопримечательностями УрФО. Первоначально рабочее название проекта было «Чудеса Урала», но далее возникла идея использовать образ писателя Алексея Иванова «Хребет России». В эксклюзивном интервью РИА « ФедералПресс » Алексей Иванов рассказал о своем видении уральской идентичности, брендинга Урала и уральской культуре.


Вы принимали участие во втором заседании рабочей группы по продвижению бренда УрФО при полпреде. Какие у вас остались впечатления от совместного обсуждения?


Лично для меня это была встреча-знакомство, а не встреча-обсуждение. Ведь собрались люди изначально компетентные, которые давно сформировали для себя представления о брендинге УрФО. В данном случае надо было найти, так сказать, области согласия. В общих чертах их и определили.


УрФО как административно-территориальное объединение состоит из Урала и части Сибири. Считаете ли вы реальным создание бренда УрФО? Или могут существовать только бренды Урала и Западной Сибири?


Конечно, Урал и Сибирь – совершенно разные территории с разной историей, природой и менталитетом населения. Но ничего страшного. Бренд – не одна шапка на двоих. И проблема вовсе не в поиске бренда, не в создании с нуля некоего единого всеобъемлющего символа. Проблема – в коммуникации тех брендов, которые уже имеются. Нужно наладить эту коммуникацию, словно бы запустить кровообращение. На мой взгляд, в этом и заключается задача УрФО.


Потенциальные бренды находятся на административно разных территориях и по бюрократическим причинам их взаимодействие затруднено. Справиться с этим можно как раз в рамках УрФО. Необходимо определить некие «подсистемы» местных брендов и связать их воедино общими культурными технологиями.


Ну, вот пример. Бренд «декабристы». В центре Екатеринбурга есть улица Декабристов. А декабристы – это Пелым, Туринск, Курган, Ишим, Тобольск: та самая «подсистема» местных малых брендов. То есть, сеть культурных объектов, связанных с темой декабристов. Надо её «оживить» общей технологией.


Скажем, все знают чудесную песню «Не обещайте деве юной…» – из фильма «Звезда пленительного счастья». Эта песня – готовый дублёр свадебного марша Мендельсона. Песня напоминает о любви декабриста Анненкова и француженки Полины Гебль. А Туринск хранит другую историю любви: декабриста Ивашёва и его жены Камиллы Ле Дантю, которые здесь умерли и похоронены вместе. Церковь в Туринске есть. Песня есть. Есть музеи декабристов, дороги, прекрасная природа. Какая культурная технология позволит охватить все эти вещи, пока что существующие автономно? Например, свадебный тур с венчанием в Туринске.


Свадьба всегда нуждается в символическом обеспечении, и благородный образ декабристов с их верными жёнами куда лучше цветов к памятнику Ленину. Вместо того, чтобы заказывать ресторан, новобрачные могут купить свадебный тур по городам декабристов. Для молодожёнов с их компанией тур предусмотрит и праздник, и путешествие. Впечатления останутся небывалые: костюмированное торжество, кавалергарды, храм, тройки, какие-нибудь лодки на Туре, старинные города и современные развлечения. Эдакое «созвездие пленительного счастья».


Так бренд «декабристы» начнёт работать сразу в разных точках УрФО. Конечно, невеста с женихом не ломанутся по музеям, но люди-то поедут в такой тур и без свадеб – просто потому что тема большой любви, потому что природа, отдых, красота. Бренд начнёт не только продавать впечатления, но и знакомить с историей, воспитывать семейные ценности.


Однако нужно продумать программу тура, включающую всё интересное, что есть на маршруте, а не только декабристов, плюс развлечения. Для поездки требуется инфраструктура на местах, логистика, разумная и приемлемая цена. Этот контент обеспечивают на местах, а УрФО выступает как менеджер проекта.


Декабристы – лишь одна из тем, которые объединяют регионы УрФО, и таких тем много. На мой взгляд, задача УрФО – культурными технологиями превращать подобные темы в продаваемое впечатление, оно-то и будет брендом.


К каким культурным символам и брендам Урала, на ваш взгляд, необходимо экспертам, общественности, властям и СМИ привлекать внимание в первую очередь?


Вопрос – каким властям? Местным? Местные власти должны развивать то, что уже есть, что уже доказало свою жизнестойкость и конкурентоспособность. Не надо выдумывать заново. В культуре уникумы прорастают из почвы, органично. Проблема – «огранить» их, сделать современными, поддержать, озвучить на более широкую аудиторию. А задача властей округа – связать типологически схожие феномены в сеть, которая и начнёт работать, создавая кумулятивный эффект.


Хуже всего – мертворожденные явления культурной конъюктуры или импорт. Это как пересаженный орган, который не прижился и постоянно требует гормональных инъекций в виде финансирования. Надо осмотреться и увидеть те явления, которые уже работают де-факто, без поддержки власти. Если оказать им поддержку, они вернут инвестиции сторицей. К тому же эти явления – всегда функция от идентичности. Они-то как раз и есть то ноу-хау, эксклюзив, которому нет аналогов.


Скажем, в Екатеринбурге проходит «Минерал-шоу». Власти Екатеринбурга должны поддерживать это шоу гораздо больше, должны поддерживать Минералогический музей, музей Владимира Пелепенко, камнерезные предприятия, камнерезов-частников, журнал «Графо-PLATINUM», музей Бажова. А власти Тагила должны поддерживать художественный лицей и «Демидов-парк». Власти Режа – музей минералов и копь-музей Мокрушу. Власти Берёзовского – музей изумрудов. Власти Миасса – Ильменский заповедник. И так далее.


А УрФО должен создать сюжет, интерактивную культурную технологию, которая свяжет тему самоцветов в общую систему. В ней будут и действующие мастера, и выставки, и музеи, и заповедники, и турбазы на «самоцветной полосе» Урала в Свердловской и Челябинской областях. Бренд «уральские самоцветы» и так известен, а культурная технология позволит и зарабатывать, и просвещать.


Бренд, как утверждают учебники по брендингу, находится в голове у человека. И, помимо всего прочего, в самом лаконичном выражении представляет из себя осознание или переживание какой-то ключевой ценности, ключевого образа. Может ли писатель Алексей Иванов поделиться – каким он видит реальный бренд Урала? Может быть, цепь образов...


Не цепь, которая подразумевает некую заданную последовательность, а сеть. Генетически-цельная сеть больших и малых культурных явлений, каждое из которых так или иначе включает в себя смысл освоения земли, освоения пространства. Ключевая ценность здесь – труд.


Я не понимаю, почему ценность труда считается какой-то архаичной. Архаична не ценность труда как таковая, а характер труда в прошлых и нынешних социально-экономических условиях. Воспевать труд землекопа – конечно, нелепо. Но труд не исчерпывается грубым физическим действием. Труд – это осмысленное преобразование среды с целью изменения среды, а не извлечения прибыли. Вот и вся разница. Стив Джобс работал не за бабло, хотя нарубил бабла немерено. И Курчатов с Королёвым работали не за бабло. Я понимаю, что деньги – это всегда модно и современно, но только этот бренд уже занят Москвой. Поэтому давайте брать что-нибудь поважнее денег – например, освоение мира. А это уже Урал.


Смысл труда входит во все бренды Урала, рождённые по идентичности, – в великие свершения и злодеяния Демидовых, в мифопоэтические чудеса Бажова, в атомные реакторы «закрытых городов», в ГУЛАГ, в подвиг Симеона Верхотурского, в дерзость банды Уралмаша, в утопию Магнитогорска, в печи-колодцы Аркаима.


Цельность уральского культурного проекта, его сетевая структура, держатся на теме труда, а не бабла. Самый большой реальный бренд Урала – это труд. В идеале человек земной цивилизации должен говорить: хочешь увидеть шедевр бессмысленного труда – съезди в Египет к пирамидам; хочешь увидеть мир, преображённый осмысленным трудом, – съезди на Урал. А на Урале сеть местных брендов предъявит тему труда во всех её аспектах: от Ермака и горных заводов до «Наутилуса» и театра Коляды, потому что «Нау» и Коляда генетически произрастают из индустриализма, то есть, темы труда.


Говорят, что особой уральской идентичности не стало. А несколько искусственно поддерживаемая ранее интеллектуальная среда, в которой она формулировалась исчезла. Как вы это можете прокомментировать?


Никуда идентичность не делась. Идентичность продуцируется наиболее эффективным типом хозяйства. На Урале по-прежнему наиболее эффективный тип хозяйства – промышленность, и потому идентичность – промышленная, то есть, базирующаяся на ценности труда. Не денег, не власти, не бунта, а труда.


Методологически неверно противопоставлять постиндустриальное индустриальному. Одно не вытесняет другого, как верхняя ступенька лестницы не отменяет нижнюю. Индустриальное всё равно остаётся.


Проблема не в истреблении индустриальной идентичности Урала, идентичности по труду. Проблема в превращении труда в постиндустриальный: пущай физически работают роботы, а человек трудится над созданием хайтека – технологий и софта. Это и есть постиндустриальный труд.


Халява человечеству всё равно не светит, не надо отождествлять постиндустриальную стадию развития общества с глобальной халявой. А Москва кстати, вся такая из себя постиндустриальная, по идентичности – крестьянская, потому что для рабочего главная ценность – работа и труд, а для крестьянина – власть и собственность. Так что не надо вестись на брезгливость Москвы по отношению к Уралу: Москва по своему смыслу архаичнее Урала, потому что крестьянские ценности – доиндустриальные.


Говорить об идентичности можно на примерах носителей идентичности. На Урале они вполне компактно группируются в несколько сообществ. Поначалу это были мастера-самоучки, первооткрыватели месторождений, строители плотин и доменных печей, изобретатели разных там самоваров и велосипедов.


Потом началась эпоха, когда носителями идентичности стали инженеры. Аносов изобрёл булат, Славянов – электросварку, Дерябин, Обухов, Рашет, Грум-Гржимайло изобретали сплавы и машины.


В советское время носителями уральской идентичности стали учёные и художники: писатель Бажов, художник Мосин, геолог Ферсман, генетик Тимофеев-Ресовский, ракетчик Макеев, создатель авиадвигателей Соловьёв и так далее.


А сейчас – творцы культурных технологий. Предтечами их были Иван Самойлов, создатель музея в Нижней Синячихе, Николай Грахов, создатель свердловского рок-клуба, Геннадий Зданович, создатель заповедника Аркаим. Эти культуртрегеры отформатировали культурные явления в механизм производства впечатлений. И такие люди сейчас тоже есть, только они не на слуху. Владимир Пелепенко с его Музеем минералов и копью Мокруша. Валерий Лобанов с шахтой-музеем в Берёзовском и аттракционом по добыче золота. Борис Петров с фестивалем сплава на Чусовой. Юрий Баранов с компьютерной анимацией горнозаводских механизмов. И так далее.


Этих людей много, они успешны – и притом подвижники. Те, кто их знает, глубоко их уважают, и в этом проявляется уральская идентичность. Ведь таким уважением на Урале не пользуются, скажем, банкиры или чиновники, потому что они по идентичности – носители ценностей власти и собственности, а не труда.


Можно заметить, что стало редко использовать словосочетание «уральская культура». Можно ли говорить о таком феномене?


Говорить можно, но заставлять всех жителей Урала быть потребителями только этого продукта категорически нельзя. К тому же под «культурой» мы чаще всего понимаем художественную культуру – литературу, кино, музыку, живопись, театр. Культура – шире. Например, создание парка «Оленьи ручьи» – это тоже культура, причём сугубо уральская. И музей на Урале не только хранилище исторической памяти, но ещё и транслятор идентичности.


Двести лет на Урале носителями культуры была техническая интеллигенция, поэтому уральская культура обладает чертами, сближающими её с прикладной наукой. Например, зависимость художественного решения от свойств материала. Но всё это – тонкости для специалистов.


В бытовом, сниженном понимании уральская культура – продукция тех, кто жил на Урале или кто рассказывал об Урале. Однако такой критерий – неверный. Скажем, тексты Мамина-Сибиряка или Ольги Славниковой, хотя и об Урале, но не плод уральской культуры. А вот тексты Ильи Кормильцева, даже переводы, – как раз уральская культура. То есть, уральская культура вообще – не набор явлений, а набор технологий. Художественная культура – не кластер, а школа.


Чтобы разобраться, какова уральская культура, нужна работа культурологов, а после давней уже смерти профессора Павловского столь же глубоко и внятно этим вопросом не занимались. Занимались механической инвентаризацией. Максимум, что пробовали, – наложить на местный продукт европейские лекала, но у них чужая шкала, поэтому выводы получались неадекватные реальности, хотя и глубокомысленные. То есть, культура-то имеется, но она неотрефлексирована, потому о ней и не говорят – или говорят нелепости.


Чувствуете ли вы, что уральцам интересно думать и разговаривать об уральской идентичности, бренде Урала, смыслах территорий, на которых они живут? Или эта тема интересна очень узкой прослойке экспертов?


Некоторым интересно, но большинству – нет. Но так всегда и везде. Люди хотят потреблять качественный культурный продукт, а где и как он создан – им не важно. На Урале культурного продукта создаётся мало: мало вкладывают средств, игнорируют творцов, до сих пор не сформулировали принципы идентичности, не овладели передовыми практиками. Люди местным культурным продуктом недовольны и говорят об уральской культуре примерно в том же ключе, в котором говорят о качестве автомобилей АвтоВАЗа. То есть: «надо делать нормальное!». А как делать – вопрос к профессионалам, а не потребителям.

 
По теме
Его приговорили к 5 годам 6 месяцам колонии общего режима Источник: kp.ru Фото: Николай ОБЕРЕМЧЕНКО Вступил в силу обвинительный приговор Пермского районного суда Пермского края организатору преступной группы,
  В июне 2023 года житель Екатеринбурга посредством сети «Интернет» заказал у неустановленного лица рецептурный бланк на лекарственный препарат «Прегабалин», включенный в перечень лекарственных средств для медицинского применения,
На городском кладбище г.Березники и Южном кладбище г.Перми прошли траурные мероприятия, посвященные 21-й годовщине гибели в Чеченской Республике бойцов ОМОНа Управления Росгвардии по Пермскому краю.
        26.03.2024 года Гайнский районный суд рассмотрел представление уголовно-исполнительной инспекции о замене обязательных работ более строгим видом наказания – лишением свободы жителю Гайнского округа,
Добрянским районным судом Пермского края рассмотрено уголовное дело в отношении двух жителей Добрянского городского округа, совершивших хищение чужого имущества.
Следствием отдела МВД России по Соликамскому городскому округу окончено предварительное расследование уголовного дела в отношении 51-летнего жителя Иркутской области.
Прокурор Чернушинского района Пермского края обратился в суд с иском  к Городскому центру культуры и досуга «Нефтяник» о возложении обязанности устранения нарушений пожарной безопасности.
Илья Терещенко скончался в больнице 27 марта   Следственное управление Следственного комитета РФ по Пермскому краю В СУ СКР по Пермскому краю прокомментировали расследование уголовного дела по факту убийства 31-лет
Оперативная обстановка на территории Пермского края за сутки (28 марта 2024 года) - Министерство территориальной безопасности За истекшие сутки зарегистрированы следующие оперативные события: 1. По данным Главного управления МЧС России по Пермскому краю зарегистрировано 9 техногенных пожаров, на которых, к сожалению, травмирован 1 человек.
Министерство территориальной безопасности
«Кардиомаяк» собрал специалистов всего Верхнекамья - Министерство здравоохранения В рамках регулярной выездной работы, проводимой внештатными специалистами Министерства здравоохранения Пермского края, в Березниках проведен контроль качества оказания медицинской помощи пациентам с болезнями системы кровообращения.
Министерство здравоохранения
Одна из улиц Мотовилихинского района будет носить имя Владимира Перепелицына - Министерство здравоохранения Общественный совет по топонимике г. Перми поддержал инициативу Городской клинической больницы №4 присвоить улице в одном из новых микрорайонов Мотовилихи имя хирурга Владимира Перепелицына (1946-2005).
Министерство здравоохранения
Выставка эскизов «Рерих и театр» - Библиотека им. А.М. Горького С 1 апреля Отдел литературы по искусству Горьковки приглашает читателей посетить выставку репродукций эскизов Н. К. Рериха «Рерих и театр»,
Библиотека им. А.М. Горького
Художник, идущий своим Путём - NePerm.Ru Давид Габаташвили Это сочинение (внизу на фото) опубликовано в одной из газет, которая бережно хранится в музее школы  №2 им.
NePerm.Ru